9872
«Мама, нам ведь не страшно?» Рязанка в одиночку содержит конезавод
Село Алеканово местные в шутку называют «Алеконево»: на сравнительно небольшой территории уживаются сразу шесть коневодческих ферм, одна из которых в прошлом году переросла в настоящий конезавод. Управляет этим копытным хозяйством маленькая сильная женщина Татьяна Ефимкина. Для своих подопечных пони она давно стала и «главной кобылой», и вожаком стада. За 26 лет непрерывной селекции Татьяна смогла вывести новую уникальную породу, которую хотели назвать «приокским пони». Однако Институт коневодства не сдержал своих обещаний о помощи в регистрации породы, оставив пенсионерку один на один с огромным поголовьем крестьянских лошадок. О том, как один человек справляется с полусотней лошадиных сил, в материале YA62.ru.
У Татьяны по-деревенски загорелые лицо и руки. Ей 63 года, но ходит она так быстро, что угнаться за ней тяжело даже молодым. Она встречает нас возле деревянного храма — главного ориентира села Алеканово, — чтобы проводить на поле, где пасутся пони. Извиняемся, что приехали на час позже, чем обещали: общественный транспорт, пробки...
— Мне ли не знать, что такое бедность, когда нет возможности купить машину и поехать, куда захочешь, — философствует Татьяна. — Вот только я сама для себя такой выбор сделала. Все ради них...
Тропинка, идущая между домами, заканчивается полем, на котором гуляют десятки лошадей. Попытки сосчитать поголовье даже с третьего раза не увенчались успехом. 25? 28? 32?
— В Алеканове есть такая народная забава — считать лошадок тети Тани, — улыбается женщина. — Особенно детишки любят. Правда, ни у кого еще не получилось сосчитать их правильно.
Впрочем, сама Татьяна тоже точного числа нам не называет — видимо, плохая примета. Ограничивается коротким «много». И с этим сложно поспорить.
Татьяна уверяет, что жизнь у нее самая простая. Родилась она в Мурмине, училась в Рязанском сельскохозяйственном институте, стала зоотехником, вышла замуж и приехала жить сюда.
— Не могу сказать, что все это было моей мечтой, но так сложилась жизнь. Я же прекрасно знаю, что мы — коблы, люди крестьянские, хлебопашные. Судьба такая, жить в селе. Многие в себе ищут принцев, принцесс, дворянские корни, а на самом-то деле — все мы от земли.
Шли годы, менялась власть, и в 1993 году Татьяна решила завести лошадей. Говорит, сыграли детские воспоминания: как на покосы ездили да под копытом лазали.
— С любви к животным и начинается деревенский патриотизм. Это же все заложено в нас на генетическом уровне. Вот вы собак любите? А за что? Просто так. Безусловная любовь. А это значит, что где-то когда-то предки ваши выжили за счет собак, — рассуждает пенсионерка.
Татьяна ходит по полю кругами. Это она так кучкует лошадок, чтобы собрать разбредшееся стадо. Время близится к обеду и животным пора домой, на отдых. Пони слушаются, лениво тянутся к тропинке. Ее подопечные на удивление ручные и ласковые. К ним можно просто подойти и погладить, они не пугливы и не агрессивны. Каждый первый тычется мордой в объектив камеры — это они так здороваются. Татьяна ласково называет их «русский конек-горбунок».
— По сути, эту породу славяне выводили на протяжении нескольких тысячелетий. Она формировалась так: вот дома — вот двор, здесь рождался ребенок — здесь жеребенок. Они почти сразу начинали контактировать, у животного шла социализация, а ребенок рос в гармонии с природой. Русский пони отличается своим покладистым характером, кротким нравом и добротой. Селекция ведется на уровне строения мозга — по части уменьшения гормона стресса и агрессии. Постепенно ведется отбор все более трогательных и добрых животных.
На то, чтобы вывести породу, Татьяна потратила всю жизнь. И в 2018 году ее работа дала плоды — порода оформилась. В сфере российского коневодства это произошло впервые за последние 30 лет.
— Порода лошадей — это музейный экспонат о прошлом страны. Именно поэтому на Западе так заботятся о чистоте своих пород, как и о сохранности старинных замков, —рассказывает Татьяна Ефимкина. — Россия, к сожалению, не может похвастаться таким отношением. За прошлый век элита у нас сменилась несколько раз. И сегодня состоятельные люди вроде бы и покупают лошадей, но зачем — сами себе объяснить не могут. Впрочем, в будущем я не вижу для лошади иного назначения, кроме как быть домашним любимцем, вроде собаки. Сейчас у детей практически нет связи с природой, но подсознательно они к ней тянутся. Отсюда и эти «контактные зоопарки». Насколько они безобразные, настолько же и популярные. Их проблема в том, что подбор животных неправильный. Нужны звери с высокой тактильной чувствительностью и высоким болевым порогом — чтобы ребенок мог их гладить и тискать, и при этом не пострадал ни он сам, ни животные. Под такое описание подходят только лошади и овцы.
Татьяна рассказала, что ее пони пользуются большой популярностью среди детей с отклонениями в развитии, врожденными болезнями и другими недугами. В некоторые города пони покупают для контактных зоопарков или в организации по реабилитации детей. Бывает и так, что лошадок забирают в частные дома.
— У меня уже накопилось много историй о том, как ребенок с ДЦП стал лучше двигаться, когда начал общаться с пони, или как заговорил. Сегодня мне звонили из Санкт-Петербурга, очень там нравятся мои лошадки. Этих пони покупают от Хабаровска до Архангельска. Уже больше 300 голов разошлось по России. И все дело в спокойном добром характере: с ними не страшно оставлять детей, такой пони ребенку не навредит.
Татьяна рассказывает, что до этого года у нее все было в порядке в хозяйственном плане: с численностью справлялась, кормов хватало. Однако Российский институт коневодства заинтересовался результатом селекции и предложил помощь в регистрации породы. Для этого непосредственно породистых пони необходимо нарастить хотя бы до 80 кобыл. Татьяна согласилась: почему бы и нет, раз будет поддержка. С ее стороны процесс пошел. Однако, как это часто бывает, обещание, данное на словах, быстро потеряло свою силу.
— В Институте коневодства, видимо, совсем дела плохи. Потому что все это богатство оставили на откуп мне: если сама справлюсь, породу зарегистрирую — будет хорошо. А нет — помогать мне никто вроде как и не обязан.
В принципе, регистрация породы — дело не только престижное, но еще и выгодное: таким селекционерам государство начинает платить дотации, на которые вполне можно содержать свое пони-хозяйство. Но для этого необходимо проделать огромную бумажную работу, на которую у Татьяны нет времени, пока она сама у себя работает конюхом.
— Это дело давно переросло одного человека. В одиночку закончить его просто невозможно, — сетует селекционер.
Бесконечный табун скачет домой. Татьяна идет рядом с палочкой. Две лошадки отбились от стада и побежали вокруг церкви.
— Это они балуются. Самые строптивые, — объясняет погонщица.
— А может, машину испугались? — высказываю свое предположение.
— Нет. Я же ее не боюсь. Они же меня воспринимают не как человека, а как доминантную кобылу. И реагируют на мои эмоции, настроения. Во время Авиадартса тут такой гул от самолетов стоит, окна дрожат. Я их кормлю, пролетает истребитель, они смотрят на меня: «Мам, нам ведь не страшно? Мы не боимся?» Говорю: не боимся. Ну, не боимся и не боимся, можно дальше жить.
Сегодня Татьяне нужна помощь. И не только с кормами для ее подопечных. Нужны волонтеры, которые помогли бы ей зарегистрировать породу: составить документацию на каждую лошадку в стаде. Впрочем, заводчица будет рада любой помощи, главное, чтобы это было от души и с любовью.
— Ищу, кому бы можно было передать свои знания, свой опыт и это все. Мои дети уже давно выросли, у всех свои семьи, свои дела. Да и от моей деятельности они не в восторге. Говорят: мам, бросай! А как я брошу-то? Поздно бросать. Да и о душе нужно думать, а не только стремиться деньги зарабатывать. Вот вы думаете, на небе звезды ярко сияют? Вы просто не видели, как маленькие дети общаются с лошадьми. В этот момент ярче звезд сияют их глаза.
Найти Татьяну Ефимкину, чтобы помочь или научиться у нее, можно в соцсети ВКонтакте, или по номеру телефона 8-960-565-50-59.
Дарья Копосова
Фото Марии Илларионовой